Выше головы! Том I - Russell d. Jones

Ну, ладно, пара спамеров точно есть. Центральная зона. У них здесь рядом приёмные, и никто не заподозрит… Но не в этом проблема. Какую реакцию считать «неправильной»? Разумеется, на станции хватало людей, которые нервничали в моём присутствии! Спасибо «бэшкам». Но эти люди видели знак. Видели кнопку. Могли догадаться, что моё главное отличие от «плохих андроидов» – абсолютная уязвимость. Так чего истерить?

Выделялись тильдийцы с противоположной реакцией. В основном тильдийки. Главное развлечение СубПортации – новички. Знаменитые новички – двойное удовольствие. А я был знаменитым, со всех сторон уникальным. Поэтому они «щёлкали», хихикали, старались «нечаянно» заглянуть в глаза при встрече. Не всерьёз. Не до конца в шутку.

Я подыгрывал – делал вид, что не замечаю. Я здесь по делу. Вот, альтер забрал. Иду назад.

…И лишь вернувшись к дверям переговорной, я осознал степень своего везения. Если бы маньяк наплевал на осторожность и захотел отключить меня, кто бы ему помешал? Поднять руку, нажать на кнопку – пара секунд! Да, потом бы его поймали. Тут же. Преступление было бы раскрыто. Но я бы этого уже не узнал. Для меня спектакль был бы закончен. Может быть, на это и рассчитывали?

Я попытался представить. Прикосновение пальцев к затылку, а потом… Боль? Или сразу – пустота? Что чувствовал Чарли? Хотел ли он на самом деле умирать? Вряд ли. Он столько всего не попробовал, не увидел, не узнал! И я тоже. Я не хотел уходить, не хотел отключаться от жизни! Даже с кнопкой и в статусе прибора. Мне хотелось продолжать.

Разве Чарли был другим? Он был лучше! Он был воплощением оптимизма. «Никогда не унывать и не сдаваться!» Подтверждение того, что мы не люди, не повлияло на него. Неужели мой отлёт стал решающим? Мы были близкими друзьями. Братьями. Почему он решил сделать такой прощальный подарок?

«Так это был подарок?»

Не может такого быть! Если бы я решил умереть, разве бы я не сделал это тайком? Я бы спрятался. Оставил бы записку – и сделал бы это втайне от всех. Хватит с них и того, что они найдут моё тело!

Внезапная догадка поразила меня. С трудом удалось сохранить спокойствие. Хорошо, что я стоял в коридоре и ждал Леди Кетаки!

«Дальше».

Это было не самоубийство. Чарли никогда бы не причинил мне такую боль! Никому не пожелаешь такого. Надо ненавидеть людей, чтобы заставить их смотреть на свою смерть! А Чарли не умел ненавидеть.

«Спокойно. Медленно. Вдумчиво».

По форме это самоубийство. Он сделал то, что делать нельзя. Он сделал это перед тем, кто поступит по инструкции. Гарантированно. Профессорша Нанда не скрывала своего отношения. Принципиальная и равнодушная.

«Инструмент».

Он сделал это при мне. Когда мы прощались. Расставались навсегда. Значит, у него не оставалось времени.

«Хорошо!»

То, что он передавал, это информация. Но эту информацию невозможно передать на словах. В принципе невозможно. Потому что если бы было можно – Чарли бы сказал. Он мог сказать – а я бы услышал. Как это было с той идей, что мы не люди. Безумное предположение! Но он поделился со мной. А я воспринял всерьёз… Значит, то, что он передал, не могло быть выражено в словах.

«Молодец, Рэй!»

Если это не может быть выражено в словах, значит, и понимать это нужно как «картинку», «действие», «процесс», «результат». Нечто невербальное.

Я принялся вспоминать тот день. Тот час. В подробностях. Как бы ни было больно! Чарли отдал за это жизнь. Я должен знать, за что… Вот он выходит в центр зала. Вот кричит «Рэй, посмотри на меня!» Это важно – чтобы я смотрел. Жуть-шкурка искажает его фигуру. На груди среди оранжевых полос выделяется кружок предупреждающего знака. Чарли срывает его – не так, как это сделала Леди Кетаки. Резко. Нарочито. Вызывающе. И профессорша Нанда принимает вызов. Подходит. Поднимает руку к чарлиному затылку. Предохранитель реагирует на жест. Звучит звуковой сигнал. Камилл помещения молчит. Потому что по инструкции. Профессорша Нанда нажимает на кнопку. Чарли падает. Всё.

«Что ты должен был увидеть?»

Непонятно. Пока что. Значит, надо зайти с другой стороны. За что Чарли был готов умереть?

«А за что готов ты?»

Своевременный вопрос! Если бы меня спросили, согласен ли я быть приманкой, я бы согласился. Ради Нортонсона. Ради себя. Но меня не спрашивали… Интересно, почему?

«А ты не понимаешь?»

А как же! Я андроид. У меня нет прав. И люди здесь…

«Люди здесь уважают тебя. Вспомни, как себя вёл майор Ланглуа. А Леди Кетаки? Но не жди, что тебе позволят контролировать ситуацию. Или хочешь сделать благородный жест – помочь с маньяком? Как будто можешь отказаться! Нет, ты, конечно, можешь! СубПортация окончена. Обратно тебя не отправят».

Но если бы меня спросили, согласен ли я, я бы согласился.

«В такой ситуации бывает выбор?»

Хорошо, выбора нет. Но идею с приманкой я одобрил. Я готов умереть – ради возможности поймать маньяка и прекратить убийства. Я не хочу умирать, но… Что если Чарли находился в таком же положении? Что если он пожертвовал жизнью ради благородной цели?..

– А у тебя кнопка на голове?

Звонкий ясный голосок. Вздрогнув от неожиданности, я опустил взгляд и посмотрел на спрашивающую. Задорные глазки-щёлочки, хулиганская улыбка. Комбинезончик с прыгающими зайчиками. А вон из-за угла выглядывает стеснительная подружка.

– Дай посмотреть!

Не просьба – требование. Для пяти лет естественное.

Я присел на корточки, наклонил голову. Почувствовал лёгкое дыхание на шее.

– А тебе не больно?

– Нет… Не нажимай! – вырвалось у меня.

– Что я – дура что ли? Ой!!

Как в страшном сне включился предохранитель. «Пи-ип! Пи-ип! Пи-ип!»

– Я ничего не делала! – малышка отпрыгнула и испуганно заглянула мне в лицо.

– Он сам, – успокоил я её и себя. – Сейчас должен пройти.

Писк прекратился.

К девочке присоединилась её напарница. Близнец – такая же кареглазая и щекастая. На комбинезоне у неё скакали овечки. Держась за руки, они смотрели на меня со смесью восхищения и зависти. Я поднялся – и заметил Леди Кетаки, которая выглядывала из-за приоткрытой двери. Секунда – и дверные створки сомкнулись.

Малышки исчезли. У меня сердце выпрыгивало из груди. Я всерьёз испугался. Не угрозы. Того, что всё могло произойти случайно. Как детская шалость. Не это ли пытался объяснить мне Чарли?..

– Как ты тут?

Леди Кетаки вышла в коридор. Из переговорной посыпались чиновники – совещание закончилось. Ещё одна традиционная для периферии совместная встреча… Многие на ходу прощались с Главой Станции – она кивала им в ответ, но смотрела на меня.

Я показал ей браслеты альтера на запястьях. Как кандалы. Можно было оставить его целым, но почему-то я выбрал такой формат…

– Никто не обижал?

– У вас тут дети бегают, – сообщил я. – Бесхозные.

Действительно – откуда тут дети? Далековато от жилых зон! В Центральной административные помещения, Инфоцентр, диспетчерские… Разве что из едален. Но обед кончился, а до ужина далеко.

– Неужто дикие? – улыбнулась Глава Станции. – Пошли приручать!

Идти пришлось двадцать шагов. «Внешняя Защита. Управление Восточного сектора» значилось на двери, в которую церемонно постучалась Леди Кетаки.

Диспетчерская. Из всех служб самая гендерно ориентированная. Преступно ориентированная! «Дамская», как её называли в одноимённом сериале. Мы с братьями посмотрели его целиком, все пять сезонов. Сюжет, конечно, выдуманный. Хотя мужчинам не возбранялось работать во Внешней Защите, ни один не нацепил сливово-лиловый нагрудник!

«Дамская». Потому что «только женщины умеют по-настоящему защищать – в отличие от мужчин, которые превращают защиту в самоцель и начинают войны», – как утверждалось на заставке перед каждой серией. С этой идеи всё и началось: оружие против астероидов могло легко превратиться в оружие против кораблей и станций. Чудовищный арсенал, которым оснащалась Внешняя Защита, вручили женщинам – смерть отдали тем, кто создавал жизнь… Во вторую очередь влиял тот фактор, что это было одно из самых безопасных мест по условиям труда. Идеальная вторая работа для тех, кто выбрал родительство и активное донорство.

Увидев ряды знакомых кресел с широкими подлокотниками и умными спинками, я вспомнил, как в «Дамской» обыгрывали токсикоз и прочие нюансы женского самочувствия. Он снимался с расчетом изменить неравновесие, показать, что мужчина во Внешней Защите – это нормально. Но в конце каждой серии получалось обратное. Мне так казалось…

Практический опыт дал аналогичное впечатление.

В круглой диспетчерской нас встретили спины и шлемы – ни одна Дозорная не оглянулась на гостей. Работать им приходилось в напряжённом режиме, отслеживая всё, что происходило в космосе вблизи «Тильды-1», подстанций, мобильных астероидных «шахт», спутников и самой планеты. Несмотря на разделение по секторам, Внешняя Защита оставалась объединённой службой. Дублируя друг друга, советуясь и подменяя, Дозорные с ИскИнами контролировали ближайший космос.